Золотое руно (сборник) - Страница 131

К оглавлению

131

– Что вы собираетесь сделать? – спросил Латимер.

– Я собираюсь рассказать Доре, – сказал Иван. – Она заслуживает того, чтобы знать.

– Вы не можете, – сказал Латимер, вставая.

– Да? – Иван повернулся к выходу, и…

Звук, движение, рывок…

И Латимер выхватил пистолет у него из кобуры. Иван крутанулся назад и увидел дуло, направленное ему в грудь.

– Без пересадки я умру, – сказал Латимер. – Вы будете держать язык за зубами – обо всём .

– Или что? – спросил Иван, гордясь тем, что смог ненадолго заглянуть Латимеру в глаза.

– Или я выстрелю, – ответил Латимер.

– Вас посадят.

– Хотите пари? Я только что разговаривал с Джиллеттом, адвокатом. Он говорит, что сейчас идеальное время для того, чтобы сделать что‑то безумное, потому что любой компетентный юрист сможет вас оправдать. Взболтанные мозги? Память других людей? Никто не виноват. Это грёбаный карт‑бланш .

– Ни один судья на такое не купится, – сказал Иван.

– Да ну? – Латимер махнул пистолетом. – Вы пришли сюда, угрожали. Была борьба, я завладел пистолетом, он выстрелил. Всего‑то…


Оставив президента Джеррисона, Сьюзан направилась на четвёртый этаж и сильно удивилась, встретив по пути Оррина Джиллетта.

– Вы что здесь делаете? – спросила она.

– У меня была встреча с Джошем Латимером, – ответил он.

– Да? Он тоже не хочет, чтобы Сингх разорвал его связь?

– Э‑э… нет. Но я с ним встречался не по этому поводу. Я представляю его интересы в иске против больницы, касающемся его пересадки почки.

– Я слышала, что операцию перенесли на понедельник, – сказала Сьюзан.

– Пусть так, – ответил Джиллетт. – Мой клиент невыносимо страдал. И я также должен вам сказать, что нам может понадобиться допросить вас по этому делу.

Сьюзан потёрла глаза.

– Я так устала, – сказала она. – Устала от всего этого. Я просто хочу, чтобы это закончилось – но вы всё время пытаетесь всё усложнить, вы и Рэйчел Коэн с вашими требованиями к Сингху не разрывать связь.

– У нас есть права, агент Доусон.

– Как и у других людей, подвергшихся воздействию, – сказала Сьюзан, – включая и меня. Потребности многих перевешивают потребности немногих.

– Тут вам не «Звёздный путь», – сказал Джиллетт. – Отдельные личности имеют личные права.

– С кем вы, говорите, связаны?

– Со здешним охранником.

– О, да, – сказала Сьюзан. – Иван Тарасов. Так вот, он приходил к Сингху сегодня утром, и он хочет от него прямо противоположного: он желает, чтобы связь была ликвидирована как можно быстрее.

Джиллетт нахмурился, предположительно, вспоминая это.

– Да, было такое. Я, как я понимаю, ему приходится нелегко; я искренне рад тому, что связи – как это говорил Сингх? – только первого порядка. Мне бы очень не хотелось видеть то, что видит Иван, и… твою мать!

– Что?

– До меня только что дошли его воспоминания. Иван с моим клиентом, Джошем Латимером, и – Господи!

– Что?

Джиллетт на секунду задумался.

– Он мой клиент, но чёрт побери! Я не могу позволить ему это сделать. Джош отобрал у охранника пистолет и наставил на него.

– Что? Когда? Когда это произошло?

– Сегодня. После того, как я ушёл от Джоша… то есть, в последние минут пятнадцать.

– В какой он палате?

– Я не знаю. Я встречался с ним в холле, но его палата где‑то на этом этаже.

Сьюзан проговорила в рукав:

– Доусон Центральной. Номер палаты Джоша Латимера, пациента Лима Танго?

– Две секунды, Сью, – ответил голос в ухе. Затем: – Палата 411.

– Мне нужно там подкрепление, – сказала Сьюзан, разгоняясь. На бегу она читала таблички на дверях: 419, 417, 415, 413…

Она вытащила из кобуры «зиг P299» и, держа его вертикально двумя руками перед собой, пнула дверь палаты 411.

– Бросить оружие! – гаркнула Сьюзан, оценивая обстановку. Латимер, должно быть, услышал грохот её шагов: левой рукой он охватывал шею Тарасова, прижимая его к себе в классическом положении взятия заложника. Пистолет – a.38, как заметила Сьюзан – был направлен Тарасову в правый висок.

– Я сказала бросить оружие! – повторила Сьюзан. Если бы Латимер целился в того, кого она охраняла, вопросов бы не было – она бы уже его застрелила. Но сейчас она подумала, что сумеет отговорить Латимера. Сьюзан блокировала единственный выход. Из коридора донеслись панические возгласы – её вход в палату Латимера был далеко не бесшумным. Она полностью вошла в палату и ногой захлопнула за собой дверь. Голос в ухе произнёс:

– Подкрепление в пути.

– Вы не оставляете мне выбора, мистер Латимер, – сказала Сьюзан. – Бросьте пистолет.

– И что тогда? – спросил Латимер.

– Мы просто забудем об этом.

– «Забудем», – повторил Латимер, словно это было финальной фразой анекдота. – В этом вся грёбаная проблема, не так ли? Никто не может ничего забыть.

– Просто опустите пистолет, – сказала Сьюзан.

Иван Тарасов всё это время оставался неподвижен, словно статуя, хотя Сьюзан видела, что его лоб взмок от испарины, а глаза выкачены.

– Всё шло так хорошо, – сказал Латимер. – Я нашёл свою дочь.

И тут Тарасов заговорил. Сьюзан думала, он станет просить не убивать его, но ошиблась.

– Я знаю, что он сделал, – сказал Тарасов Сьюзан. – Я вам говорил.

– Тарасов! – рявкнула Сьюзан. – Закройте рот!

– Он надругался над собственной дочерью, – сказал Тарасов. – Вы это знаете.

– Вы ничего не знаете, – сказал Латимер. – Вы не сможете ничего доказать.

– Она может не помнить, но помню я, – сказал Тарасов. – Я дам против вас показания.

– Заткнитесь! – гаркнула Сьюзан. – Латимер, всё будет в порядке. Суд не примет полученные по сцепке воспоминания в качестве доказательства. Опустите пистолет, и мы все спокойно выйдем отсюда.

131