Золотое руно (сборник) - Страница 163

163

И поэтому большинство, неохотно и печально, начало признавать то, что меньшинство знало уже давно. Мёртвые не уходят в мир иной; они просто перестают быть .

Но они, по крайней мере, уже никогда не будут забыты.

Глава 51

«Птеранодон» – воздушный командный пункт – продолжал свой полёт на запад во тьме; внизу плескались чёрные воды Тихого океана.

Сьюзан Доусон – физическое тело агента Секретной Службы – по‑прежнему находилась в офисе президента в Кэмп‑Дэвиде. Лишь недавно её сгибало вдвое от боли, но она научилась изгонять её из головы.

Элисса Сноу – опять же, физическое тело, носящее это имя – ухаживала за телом по имени Сет Джеррисон, которое также испытывало сильную боль.

Сьюзан ощущала себя одновременно внутри и вне собственного тела, и в голове всплыло то, что Сингх знал о памяти наблюдателя и участника: иногда вы помните вещи так, как видели их своими глазами, а иногда вы в своих воспоминаниях видите себя самого, словно бы наблюдаемого со стороны. Но у неё это было одновременно. Она смотрела на доктора Сноу – и смотрела на себя, смотрящую на доктора Сноу – и видела по глазам Элиссы, что та испытывает точно такое же раздвоение.

Лицо президента было полем битвы – оно искажалось гримасами, которые тут же подавлялись. Сьюзан некоторое время следила за ними с обеспокоенным интересом, но потом на лице Старателя отобразилось неестественное спокойствие, словно теперь он черпал силы из связанных разумов.

– Боже мой, – сказал он. – Это чудесно.

Вероятно, связь охватывала сейчас уже около пятидесяти миллионов человек – однако вне её всё ещё оставались семь миллиардов. Линия зари продолжит двигаться через Канаду, США, Мексику, но пройдёт четыре часа, пока рассвет доберётся до Новой Зеландии – первого значительного массива суши за пределами США; примерно в это же время он доберётся до Кетчиканана Аляске. Если для того, чтобы обойти Землю, эффекту и правда понадобятся полные сутки – пятнадцать градусов каждый час – то Соединённые Штаты окажутся поглощены значительно раньше, чем Россия, Китай или Северная Корея.

– Мы в опасности, – сказала Сьюзан. – Если те, кто не связан, решат, что мы – мерзость, они могут попытаться уничтожить нас. Мы должны сохранять видимость нормальности до следующего утра – пока переход не будет завершён.

– Но как? – спросил Джеррисон. – Все должны действовать согласованно, чтобы поддерживать иллюзию, и… ох.

Сьюзан кивнула.

– Точно так. Мы связаны; мы – одно.

– E pluribus unum, – сказал Джеррисон голосом, полным изумления. Он посмотрел на Сингха, потом снова на Сьюзан. – И всё же ведь не может быть, чтобы все этого захотели. Почему это происходит?

– Это похоже на мой кирпан, – сказал Сингх. – Инструмент ахимсы – ненасилия; метод предотвращения насилия против беззащитного, когда все остальные методы не дали результата.

Сьюзан посмотрела на него, и он продолжил.

– В глубокой древности безумец человек мог убить лишь одного человека за раз. Потом мы изобрели способы убивать небольшие группы людей, затем более крупные группы, и ещё более крупные, и так далее, и сейчас один человек может уничтожить значительную часть города или, – Сингх взглянул на Джеррисона, – даже целую страну, а чуть позже – и весь мир.

– И потому случилось это ? – спросила Сьюзан. – Мы оказались связаны в рамках стратегии выживания?

– Думаю, да, – ответил Сингх. – Опять же, потребности многих и правда перевешивают потребности немногих; человеческий род в целом делает то, что лучше всего для человеческого рода. Индивиды по‑прежнему существуют в какой‑то форме, и те, кому нужно трудиться для поддержания коллектива, по‑прежнему могут это делать: обрабатывать землю, поддерживать инфраструктуру цивилизации, но… вы это чувствуете? Кто‑нибудь это почувствовал?

– Я, – ответил Дэррил Хадкинс, и потом добавил: – Мы чувствуем.

Сингх взглянул на него и кивнул.

– Этого больше нет, верно? Расизма, предрассудков. Они ушли. Ненависть, жестокость. Ушли. Они никогда не были состоянием большинства людей – вернее, не были в течение последних десятилетий и, возможно, даже дольше – и по мере роста гештальта они оказались разбавлены до полной неразличимости.

Сьюзан выглянула в окно. Солнца в него уже не было видно, но деревья по‑прежнему отбрасывали длинные тени. Прошло, должно быть, часа два с восхода солнца, из чего следовало, что до завершения процесса оставалось двадцать два часа. Она беспокоилась о том, что кто‑нибудь здешний со связями в России или Китае или какой другой ядерной державе предупредит их и подтолкнёт к попытке остановить экспансию единственным известным им способом.

Но нет. Нет. Это слишком хорошо, чтобы разрушать, слишком чудесно, чтобы пускать под откос, это слишком необходимо , чтобы пытаться остановить.

На этот счёт мнение у всех вступивших в связь совпадало.

День наступал в Монтане и Вайоминге, в Колорадо и Нью‑Мексико. А потом в штате Вашингтон, и в Айдахо, и в Юте, и в Аризоне. И, наконец, он добрался до Калифорнии – свет солнца окрасил вершины Сьерра‑Невады.

«Птеранодон» продолжал свой ночной полёт. Питер Муленберг с удовлетворением отметил, что все B‑52 вышли на исходные позиции в соответствии с графиком. Конечно, Е‑4 не собирается сам лететь в Южную Азию; командному пункту нет нужды находиться вблизи от театра военных действий. Он хотел разместить его там, где он мог бы получить поддержку с земли, и, по мысли министра обороны, для этого не было более подходящего места, чем к востоку от Гонолулу, высоко над Пирл‑Харбором, по‑прежнему являющимся штаб‑квартирой Тихоокеанского флота Соединённых Штатов.

163