Золотое руно (сборник) - Страница 252

К оглавлению

252

– Откуда я знаю, что это действительно ты? – спросил я.

Один Миссисипи. Два Мисс…

– Это я, – ответил андроид.

– Нет, – ответил я. – В лучшем случае один из нас. Но я должен быть уверен.

Пауза.

– Так задай мне вопрос.

Никто другой не мог этого знать – по крайней мере, не от меня, хотя я полагаю, что она могла рассказать кому‑нибудь. Но если учесть, что она тогда встречалась с моим лучшим другом, то я бы скорее предположил, что на губах её была печать – после означенного события, разумеется.

– Как звали девушку, которая впервые сделала нам минет.

– Кэрри, – ответил другой я. – У бассейна за школой. После вечеринки по случаю завершения той постановки «Юлия Цезаря».

Я улыбнулся.

– Хорошо. Ладно. Ещё один вопрос, чтобы не ошибиться. До того, как пройти через мнемоскан, мы решили утаить от персонала «Иммортекс» один незначительный факт. Нечто, связанное с… э‑э… со светофорами.

– Светофорами? О – что мы дальтоники. Не различаем красный и зелёный. Или, по крайней мере, раньше не различали – я‑то теперь их вижу.

– И?

– Это… гмм…

– Ну же, дай и мне это увидеть.

– Это… это… ну, в общем, красный – он тёплый , понимаешь? Особенно насыщенные оттенки, ближе к коричневому. А зелёный – это непохоже ни на что, что я могу описать. Он не холодный, не такой, как, к примеру, синий. Резкий, возможно. Он выглядит резким. И… я не знаю. Но он мне нравится – мой новый любимый цвет.

– Как выглядит травяной газон?

– Это… э‑э…

Вмешался голос Смайта:

– Простите, Джейк, но нам нужно обсудить более насущные вопросы.

Я всё ещё находился под впечатлением, но Смайт был прав. Последнее, чего бы мне хотелось – это возникновения эмоциональной привязанности к другому мне.

– Да, хорошо. Ладно, послушай, копия‑меня. Ты прекрасно знаешь, почему мы согласились на это копирование. Мы думали, что биологический я скоро умрёт или превратится в растение, но теперь это не так; я проживу ещё десятки лет.

Задержка сигнала.

– Правда?

– Да. Обнаружился способ лечения моей болезни, и меня вылечили. Судьба папы мне больше не грозит.

Задержка сигнала.

– Это… великолепно. Я счастлив это слышать.

– Я и сам доволен, как слон. Однако, видишь ли, мы оба знаем, что из нас двоих я – настоящий, правда?

Нескончаемая пара секунд.

– Ну нет, – сказал другой я. – Ты полностью принял условия, когда подписывал контракт. Ты понимал, что я – не ты, а я – стану настоящим из нас двоих.

– Но ты ведь тоже наверняка смотришь новости. Ты должен знать, что в Мичигане сейчас идёт судебный процесс с участием Карен Бесарян, где пытаются доказать, что мнемоскан – это на самом деле не личность.

Задержка сигнала.

– Нет, я этого не знал. И кроме того…

– Как ты можешь этого не знать? Мы никогда не пропускаем новости.

– …какое имеет значение, что происходит в Мич…

– Как играют «Блю Джейз» в этом сезоне?

– …игане. Важно не что говорят юристы, а о чём мы договорились.

Я подождал, пока пройдёт две с хвостиком секунды. Но андроидный я просто стоял, глядя куда‑то за пределы кадра. Он, предположительно, в Торонто, так что за кадром с большой вероятностью находится доктор Эндрю Портер. Но Портер говорил, что не интересуется бейсболом.

– Я спросил, как играют «Блю Джейз», – повторил я и снова стал ждать.

– Гмм… нормально. Только что выиграли у «Дэвил Рэйз».

– Нет, они играют ужасно. Не выиграли ни одного матча за две недели.

– Э‑э… я последнее время не следил…

– Какой бывший президент недавно умер? – спросил я.

– Э‑э… ты про американского президента?

– Ты не знаешь, да? Хилари Клинтон недавно умерла.

– Ах, это …

– Это была не Клинтон, лживый ты ублюдок. Это был Бьюкенен. – Неудивительно, что Смайт остановил его прежде, чем он начал рассказывать, как выглядит зелёный газон. Этот андроид никогда его не видел. – Господи Иисусе, – сказал я. – Ты не тот второй «я», который живёт моей жизнью. Ты… ты запасной .

– Я…

– Заткнись. Просто закрой рот. Смайт!

Кадр сменился; на экране возник Смайт.

– Я здесь, Джейк.

– Смайт, не смейте больше вот так пудрить мне мозги. Не смейте .

– Да. Я прошу прощения. Это было очень глупо с моей стороны.

– Это было почти фатально с вашей стороны. Свяжитесь с той моей копией, что живёт на Земле. Я хочу с ним встретиться, лицом к лицу. И пусть возьмёт с собой бумажный экземпляр… – Чёрт, какие газеты ещё выходят на бумаге? – …бумажный экземпляр «Нью‑Йорк Таймс» с датой их отлёта с Земли – это, по крайней мере, покажет, что кто‑то реально явился прямо оттуда. Но ему всё равно придётся доказать, что он – именно тот, кто обладает законными правами личности.

– Мы не можем этого сделать, – сказал Смайт.

Голова у меня раскалывалась. Я потёр виски.

– Не говорите мне, чего вы можете, а чего нет, – сказал я. – Ему всё равно придётся явиться сюда рано или поздно. Вы слышали, чего я хочу, и я собираюсь это получить. Пусть он придёт ко мне – привезите его на Луну.

Смайт развёл руками.

– Даже если я соглашусь попросить его об этом, и он согласится приехать, то дорога до Луны займёт три дня, и ещё почти день понадобится, чтобы доставить его сюда из ЛС‑1.

Краем глаза я заметил, что Гадес начал подниматься с кресла. Я направил на него горный пистолет.

– Даже не думайте об этом, – сказал я. Потом повернулся к изображению Смайта. – Привезите его грузовой ракетой. Высокое ускорение в течение первого часа. Ему же не нужно жизнеобеспечение, верно? И он может выдержать кучу «же», я знаю.

252