Золотое руно (сборник) - Страница 355

355

Почти нигде в окружающих зданиях свет не горел. Он снова зашёл в комнату, выключил там свет и вернулся на балкон, где дал своим усталым глазам привыкнуть к темноте.

Нельзя быть женатым на астрономе в течение шестидесяти лет и не выучить расположение хотя бы некоторых созвездий, но Дон не видел в безлунном небе практически ничего знакомого, хотя две звезды были здесь ярче остальных. Альфа и Бета Центавра – почти всё, что он запомнил из той короткой поездки целую вечность назад, кроме…

Он осмотрел всё небо – и вот они, неправдоподобно огромные: Магеллановы облака, два светлых пятна на тёмном небе. Он стоял и смотрел на них, дрожа от холода.

Мало‑помалу начался восход, горизонт порозовел, и…

И внезапно раздалась какофония птичьих голосов: чириканье и трели, каких он никогда не слышал в Канаде. Незнакомое небо, чудны́е звуки вокруг: он словно попал на другую планету.

Он вернулся в комнату, сказал будильнику разбудить его через пять часов, лёг и закрыл глаза, думая о том, что готовит ему новый день.

Проснувшись, Дон проверил на датакомме почту. Пришёл обычный ежедневный отчёт от Мак‑Гэвина: производство искусственной матки продвигалось успешно.

Инопланетная ДНК к этому времени уже была синтезирована – её фрагменты производились в четырёх разных лабораториях, а потом соединялись вместе с помощью модифицированного метода дробовика, который полвека назад позволил впервые получить полный геном Homo sapiens. Скоро, по словам Мак‑Гэвина, всё будет готово к выращиванию эмбриона.

Дон думал о том, чтобы перехватить Ленору у её дома; выяснить, где она живёт, оказалось нетрудно. Но это могло быть воспринято, как худшая форма преследования; такое его неожиданное появление встревожило бы её. Кроме того, она, вполне вероятно, жила с кем‑то, а ему не хотелось вступать в конфликт с её ревнивым спутником.

Поэтому он решил повидаться с ней в университете. Чтобы получить расписание коллоквиумов аспирантов‑астрономов, оказалось достаточно задать датакомму несколько вопросов. Перед тем, как покинуть отель, он взял немного наличных в банкомате в холле; Дон помнил пророчества о наступлении безналичной эры, но они, как и многие другие, также не осуществились – по большей части из‑за соображений охраны частной жизни. Хотя банкноты, которые он получил, были новенькими и хрустящими, король Уильям выглядел на них гораздо моложе, чем на канадских деньгах, которыми Дон пользовался дома, как будто Его Королевское Величество прошёл здесь небольшой роллбэк.

Такси с водителем‑роботом высадило его у входа в кампус, рядом с большим щитом с надписью:

NAU MAI, HAERE MAI KI TE

WHARE WANANFA O WAITAHA

Странные слова, чужой текст. Но на противоположной стороне дороги нашёлся Розеттский камень в виде такого же щита, гласившего:

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В УНИВЕРСИТЕТ КЕНТЕРБЕРИ

Через кампус протекала река, и он пошёл вдоль её берега к зданию, в котором, как подсказал ему прохожий, находился факультет астрономии: современного вида строение из красного кирпича, наполовину утопленное в склон холма. Войдя внутрь, он принялся искать нужную комнату – он никак не мог сообразить, в каком порядке следуют их номера.

Он наткнулся на деканат факультета астрономии и просунул голову в открытую дверь.

За столом сидел маори лет тридцати с лицом, покрытым замысловатой татуировкой.

– Привет, – сказал Дон. – Не подскажете, где находится комната 42‑2146?

– Ищете Ленору Дарби? – спросил мужчина.

Бабочки в желудке у Дона закружились в балете.

– Э‑э… да.

Мужчина улыбнулся.

– Я так и подумал. У вас канадский акцент. Пройдите дальше по коридору, в конце поверните направо – она будет по левую руку.

У Дона было двадцать минут до окончания коллоквиума. Он поблагодарил мужчину и отправился в туалет, где осмотрел себя, причесался и оправил одежду. И после этого направился прямиком к нужной комнате. Дверь была закрыта, но в ней было маленькое окошко, в которое он и заглянул.

Его сердце подпрыгнуло. Там была Ленора – она стояла у доски, должно быть, была её очередь выступать перед коллоквиумом. И словно чтобы подчеркнуть, как много прошло времени и как многое изменилось, он отметил, что её рыжие волосы острижены гораздо короче, чем он помнил. И она выглядела старше, хотя по‑прежнему находилась в том возрасте, когда это означает взросление, а не увядание.

Комната оказалась маленьким лекционным залом, в котором сиденья круто поднимались от центрального пятачка. На нём было что‑то вроде кафедры, но Ленора за ней не пряталась. Она стояла уверенно, у всех на виду, в самом центре пятачка. Кроме неё в комнате было ещё десятка полтора людей; ему были видны только их затылки. У некоторых волосы были седые; должно быть, профессора. Ленора что‑то показывала лазерной указкой на замысловатых графиках, развешанных на передней стене помещения. Он не мог расслышать, что она говорит, но тембр её голоса узнал сразу же.

Дон присел на пол около двери и стал дожидаться, пока занятие закончится. Он ощутил прилив адреналина, когда дверь открылась – но это лишь какой‑то парень в чёрной футболке вышел в туалет.

Наконец, двери других аудиторий вдоль по коридору начали открываться, но дверь Ленориной оставалась раздражающе закрытой. Дон поднялся с пола и отряхнул штаны. Он уже было собрался заглянуть сквозь окошко внутрь, когда дверь снова распахнулась. Он отступил в сторону, как это делают в Торонто люди в метро.

Когда в поток выходящих иссяк, он заглянул внутрь. Ленора была у доски, спиной к нему, она разговаривала с последним оставшимся в аудитории, стройным молодым человеком. Дон смотрел как, закончив разговор, он кивнул и начал подниматься к двери. Ленора тем временем принялась возиться с чем‑то у себя на столе.

355