Золотое руно (сборник) - Страница 425

К оглавлению

425

Судья Прингл удивлённо вскинула брови.

– Вы ведь не надеетесь найти где‑то ещё двенадцать человек, которые бы не слышали о покушении на Хаска, миз Зиглер?

– И, – добавил Дэйл, – разве знание о существовании человека, настолько убеждённого в том, что Хаск – воплощение зла, не может настроить присяжных против моего клиента?

– Ваша честь, если бы защита в самом деле так считала, она бы ходатайствовала вместе с нами, – резко ответила Зиглер. – Причина, почему это не так, очевидна: этот фанатик, Йенсен, явно полагал, что Хаска собираются отпустить, иначе он не стал бы устраивать покушение. Его поступок – ясный сигнал для жюри о том, что люди думают об этом процессе.

– Что думает один‑единственный человек, – сказал Дэйл, глядя судье Прингл прямо в лицо. – Не думаю, что надо напоминать моей коллеге об этом, но Хаск находился под защитой полиции Лос‑Анджелеса, когда на его жизнь было совершено покушение. Это вина штата; давайте же не будем её усугублять, заставляя моего клиента пройти через ещё один процесс.

– Но влияние на присяжных…

– Как миз Зиглер, несомненно, известно, ваша честь, я построил всю свою карьеру на вере в то, что присяжные способны подняться над своими предрассудками. Мы с миз Катаямой верим в текущий состав жюри.

– А что говорят прецеденты? – спросила судья Прингл. – Я припоминаю несколько дел, в которых обвиняемого убивали в ходе процесса, но не могу вспомнить ни одного, где в него стреляли, но он выжил.

– Мы также пока такого прецедента не нашли, – сказала Зиглер.

– Что ж, если только мы не найдём чего‑то убедительного, я склоняюсь к тому, чтобы согласиться с мистером Райсом. Повторные процессы очень дорого обходятся.

– В таком случае, ваша честь, – сказала Зиглер, – могу я просить об особом инструктировании жюри?

Друсилла Прингл нахмурилась, но кивнула.

– Договорились. Я проинструктирую их не поддаваться чувству ложной симпатии, причиной которой является ранение обвиняемого. – Она повернулась к Дэйлу. – И я также проинструктирую их о том, что тот факт, что какой‑то человек посчитал Хаска дьяволом, ни в малейшей мере не является признаком его вины.


*28*


Карла Эрнандес никогда не была дома в рабочие часы, и поэтому никогда не смотрела прямой трансляции суда над Хаском. В девять вечера «Си‑эн‑эн» транслировал часовой обзор сегодняшних событий на процессе, но у неё никогда не находилось для этого времени: работа заведующего хирургией отнимала по меньшей мере восемьдесят часов в неделю. Кроме того, её начало воротить от Греты Ван Састерен и Роджера Коссака ещё во время суда над Симпсоном. К счастью, ежевечерние обзоры событий дня на суде были на каждом канале в Лос‑Анджелесе; в частности, ей нравились комментарии Боба Пагсли на тринадцатом в половине одиннадцатого вечера.

Она думала, что после ассистирования Станту в его операции над Хаском её контакты с тосоками закончатся. Но во время подготовки Хаска к операции она увидела нечто, что её обеспокоило. Что‑то, чего она не могла объяснить.

Телевизор показывал Дэйла Райса перед входом в здание суда, окружённого сотней репортёров. Они выкрикивали вопросы о шансах его клиента и о влиянии, который неудачное покушение может оказать на процесс.

Конечно, домашнего номера Райса в телефонном справочнике не было – врачи и адвокаты в этом сходны. Но у него должен быть рабочий номер – хотя Эрнандес понятия не имела, как называется адвокатская контора Райса. Ладно, попытка не пытка. Она поднялась и нашла свой телефонный справочник.

Фирма под названием «Райс и партнёры» действительно имела офис на 2‑й Западной улице.

Она позвонит туда завтра.


Фрэнк приходил в офис «Райса и партнёров» каждое утро в восемь‑тридцать за кратким описанием стратегии на сегодняшний день. Когда он вошёл в кабинет Дэйла этим утром, Дэйл откинулся на спинку кресла и закинул руки за голову, переплетя пальцы на затылке.

– Я думаю, это сделал Стант.

Брови Фрэнка взлетели вверх.

– Почему?

– Он сослался на пятую поправку, когда давал показания относительно крови – стало быть, ему есть, что скрывать. Больше того, он квалифицированный хирург – ведь он вытащил из Хаска пулю. Убийца, совершенно очевидно, должен иметь медицинскую подготовку.

– Но у него ведь алиби?

Дэйл пожал плечами.

– Его алиби подтверждается только тосоками. Они все сидели на заднем ряду лекционного зала – тосокские сидения установили позади последнего ряда обычных кресел. Лекция Стивена Джея Гулда иллюстрировалась слайдами и продолжалась семьдесят пять минут – только после этого свет в зале снова включили, и зрители начали задавать вопросы. Стант запросто мог выскользнуть из зала – сказав, к примеру, что ему нужно в туалет – сделать дело и вернуться. От общежития у него собственный ключ; он мог войти через чёрный вход.

– Незамеченным? – сказал Фрэнк. – Пройдя через весь кампус?

– Была тёмная ночь, и это было в канун Рождества. Кампус был практически пуст.

Фрэнк поскрёб подбородок.

– Полагаю, да. Так вы хотите продемонстрировать, что в выстроенной обвинением цепи событий достаточно пробелов, чтобы такое стало возможным?

Дэйл кивнул.

– Поздновато, конечно, для новой стратегии, но теневое жюри всё ещё считает, что Хаска непременно осудят, если только мы не выйдем с чем‑то новым; я надесялся, что покушение на Хаска склонит их на его сторону, но, по‑видимому, это не произошло.

– Вы не получите никакой помощи от тосоков, если они покрывают Станта – и я не вижу, зачем им выгораживать Станта за счёт Хаска.

425